Роуз Мари Браво будет удостоена чести от научной школы Бронкса

Роуз Мари Браво, бывший исполнительный директор Burberry, считает, что Высшая научная школа Бронкса заложила основу для ее успеха в бизнесе. Выпускник школы 1969 года, Браво будет в числе почетных гостей в четверг вечером на торжественном вечере, посвященном 85-летию государственной средней школы, в Американском музее естественной истории. Она будет отмечена наряду с учеными из Бронкса Леонардом Лаудером, почетным председателем Estee Lauder Cos., Рональдом Лаудером, бизнесменом, филантропом и президентом Всемирного еврейского конгресса, и Стэнли Манном, бизнесменом, инвестором и филантропом-благотворителем.

Все они вступают в «Круг директора» — высшее школьное общество по признанию выпускников, которые были лидерами в области филантропии и внесли свой вклад в науку Бронкса. “Всего, чего я смогла достичь в своей жизни, я добилась благодаря моим родителям и науке Бронкса”, — сказала 72-летняя Браво в телефонном интервью во вторник из своего дома в Ист-Моричес, штат Нью-Йорк. Браво училась в католической начальной школе в Бронксе, где ее отец владел парикмахерским салоном, а дети многих его клиентов занимались наукой. “Я никогда не слышала о науке, но я сдала тест и думала, что поступлю в школу Святой Екатерины, но [ее отец] сказал: «Нет, ты поступила в науку, ты прошла тест, и это то, куда ты идешь», — к моему большому разочарованию.

Это повлияло на мое становление. Это был своего рода культурный шок.”

Годы спустя, когда она после нескольких лет работы в американской розничной торговле заняла пост генерального директора Burberry, это стало для нее еще одним культурным шоком. “Мы ни с того ни с сего обратились к бренду, поехали в другую страну, и нам показалось, что они говорят на одном языке. ..Я помню тот шок от дезориентации, и я вспомнил: ”Я был здесь раньше», — сказал Браво, который был генеральным директором Burberry с 1997 по 2006 год, после того как стал президентом и главным продавцом Saks на Пятой авеню.

Когда она попала в научный центр Бронкса, то обнаружила, что многие дети пропускали занятия и начинали в 12 лет, в то время как ей было 14, “и они были блестящими, и они были конкурентоспособны, и они знали, что хотят заниматься наукой, и знали, что хотят в Гарвард. Это были люди, получившие образование, которое я получил благодаря своему отцу, который подталкивал меня к тому, куда я собирался идти”.

Разнообразный состав студентов также открыл Браво глаза. “Это было намного разнообразнее, чем я мог бы увидеть где-либо еще.

Это очень помогло мне в жизни. Когда вы становитесь частью глобальной компании, вы понимаете, насколько важна культура, а также опыт каждого человека и его чувствительность к этому. Годы становления, я читал, с 14 до 18 лет, очень важны в жизни каждого человека”, — сказал Браво. Одним из ее любимых преподавателей в Bronx Science был преподаватель французского языка, который познакомил ее с французской культурой, что пригодилось ей в будущем, когда она посещала недели моды в Париже. “Мы не научились говорить по-французски, но мы узнали о культуре, жизни, искусстве и истории.

Она была потрясающей. Учителя там были потрясающими. Они всегда доводили нас до крайности”, — сказала она. Она вспоминает, что после первого курса алгебры ее перевели на геометрию с отличием. “Я помню, что первые шесть недель я был совершенно растерян, пошел к декану и сказал: «Это была ошибка. Мне действительно нужно перейти на обычные занятия. ’А он сказал: ”Нет, ты справишься с этим», и знаешь что, я понял это, и это стало моей любимой темой», — сказал Браво. “В конце концов, это было упорство, целеустремленность и непобедимость, и я думаю, что я унаследовал это от тех лет. Все были такими умными, и все были такими любопытными.

Город был у нас под рукой”.

Несмотря на то, что это была научная школа, она сказала, что искусство было не менее важным. “Я думаю, что они обучали левое и правое полушария мозга. Конечно, в нашем бизнесе, которым мы занимаемся, важность этого и людей очень важна”, — сказал Браво.

Еще одним занятием, которое оказалось важной ступенькой на пути к успеху, было механическое черчение. “Я занимаюсь архитектурными планами, и я никогда не думал, что это будет так важно в моем будущем, когда мне придется читать карты и составлять планы розничных магазинов, составлять поэтажные планы и все то, что я делал в косметическом бизнесе, — с пространством и местоположением, — и, глядя на карту, за считанные секунды понять, где я нахожусь, ” сказала она.

Браво вспоминает, что в 1968 году в государственных школах была забастовка, а она переходила в выпускной класс, и школа была закрыта до ноября. Она не знала, что будет делать без учебы. Она устроилась на работу в розничную торговлю и беспокоилась, что забастовка может продлиться весь семестр. Она ездила на двух автобусах в научный центр Бронкса и каждый день проезжала мимо Фордхэмского университета. Она позвонила в колледж и спросила, можно ли ей записаться, прислала справку, и они сказали: “Конечно, ты можешь начать в январе. ”Она начинала в Фордхэме, а затем в июне вернулась в научный центр Бронкса, чтобы сдать регентские тесты и получить диплом.

В Фордхэме Браво специализировалась на английском языке. “Я была поглощена наукой. Я дошла до такой крайности, что не могла дождаться, когда начну изучать гуманитарные науки. Литература увлекла меня не меньше”, — сказала она. Ранняя карьера Браво в розничной торговле привела ее в Abraham &amp, Straus, Macy’s и I. Magnin, прежде чем перейти в Saks. На вопрос, считает ли она, что сегодняшняя молодежь так же заинтересована в розничной торговле, она ответила: “Я не настолько подвержена этому влиянию…Я слышала от друзей, как трудно найти персонал в целом. Сегодня трудовая этика сильно изменилась. ”Она считает, что многие представители поколения Z хотят качественно проводить время и не хотят слишком напрягаться.

Им нравится отдыхать. “В нашем поколении, возможно, это поколение иммигрантов, есть стремление преуспеть и стать как можно лучше”, — сказала она. Если бы Браво была на 40 лет моложе, ее спросили, какой карьерой она бы занималась сегодня. “Именно тот, который я выбрала.

Я всегда оглядываюсь назад и говорю: ”Вау», — сказала она. Bravo считает, что сегодняшние выпускники должны следовать своим увлечениям и стремиться к карьере, которая предполагает занятие любимым делом, чтобы это никогда не походило на работу. “За всю свою карьеру я не проработала ни дня”, — сказала Браво.

На вопрос о самом большом риске, которому она подвергалась в своей карьере, она ответила: “Определенно, я пошла в Burberry. Я выходила из своей зоны комфорта. Я не собиралась идти в магазин. Я собирался стать оптовым продавцом и лицензиатом. Это было не то, чему меня учили. ..Когда я приехал в Англию, я был вне своей зоны комфорта. Я даже не понимала языка. “Возможно, это совет для молодежи”, — добавила она. “Иногда, чтобы выйти из своей зоны комфорта и окунуться в среду, которая может дезориентировать, а затем понять, что для кого-то это может стать опытом роста, и вы можете узнать о себе, своих способностях и компетенциях, о том, чего вам не хватает, вам нужно учиться или привлечь кого-то на свою сторону который может делать то, чего ты не знаешь.

Это еще одна составляющая лидерства, которой вы учитесь”, — сказала она. Браво сказала, что ей потребовалось 18 месяцев, чтобы привыкнуть к работе в Burberry. “Пока я не почувствовала себя комфортно, осознав, что у меня есть план, команда и видение того, каким это может быть. Не для того, чтобы довести дело до конца, впереди еще много лет работы, но чтобы почувствовать, что я могу перевести дух”, — сказала она. Она сказала, что муж поддерживал ее, и это было очень важно. В итоге он ушел на пенсию, пока был там. Как и ее отец, она сказала, что ее муж “был уверен, что я разберусь с этим”.

“Было очень приятно получить такое одобрение. Наука повышает вашу уверенность в себе — ваше самосознание, понимание того, кто вы есть на самом деле, в чем вы хороши, а в чем нет, где вам нужно работать. Это действительно была благодатная почва, которая оставалась со мной на протяжении всей моей жизни”, — сказала Браво. Рассказывая о том, как она продвигала Burberry, Браво объяснила, что это британский бренд класса люкс, который объединяет несколько поколений. “Мы увидели в корнях компании способность конкурировать в сфере роскоши. У них была серия лицензий, и некоторые из них были сверхприбыльными, а другие — не очень.

Мой вопрос заключался в следующем: «Почему Франция и Италия были настолько компетентны в создании этих роскошных брендов, а Англия — нет?’

“В Англии было прекрасное производство пальто”, — сказала она. Она спросила, почему тренч от Burberry не является аналогом шарфа от Hermes или обуви от Gucci. “А почему бы и нет? С этого момента мы начали совершенствоваться.

Если этот тезис верен, то что необходимо сделать, чтобы занять это место? У нас в команде было несколько отличных сотрудников, которые имели опыт работы в розничной торговле. Мы чувствовали, что между бриджем и дизайнером существует пропасть. Мы почувствовали, что, несмотря на то, что Burberry очень мужественный бренд, и каждый парень в ”Конкорде» с гордостью демонстрировал свою подкладку Burberry, когда поднимался на борт, как мы можем придать ей феминизирующий характер и почему не женщинам?»

Браво сказал, что бикини Burberry стало искрой. “Это было как громоотвод. Это не только придало бренду женственности, но и сделало его моложе на 30 лет.

Смотрите также:

Фестиваль Tribeca и Chanel анонсируют программу награждения артистов 2023 года http://euroelectrica.ru/festival-tribeca-i-chanel-anonsiruyut-programmu-nagrazhdeniya-artistov-2023-goda/.

Интересное по теме: Исследование Saks показывает, что расходы на предметы роскоши снижаются

Советы в статье "Росомаха продвигает президента среди сменщиков исполнительной власти" здесь.

Мы одели Кейт Мосс в бикини”, — сказала она. Она сказала, что ей нравится реклама, которую сейчас делает Burberry, где представлен маленький купальный жилет в клетку Burberry. “Это восхитительно и возвращает нас к бикини”, — сказала она. Браво рассказала, что в то время она работала с очень творческими людьми, такими как Фабьен Барон, Марио Тестино, Стелла Тенант и, конечно же, Кристофер Бейли, которого она пригласила в качестве директора по дизайну и который позже стал креативным директором, президентом и исполнительным директором CEO. “Это был забавный момент.

Когда вы набираете обороты, вы чувствуете, что это действительно работает. Команда полна энергии и продолжает работать”.